Есть мнение, что у всякого безумия есть своя логика. Во всяком случае, так утверждал великий английский драматург и поэт Уильям Шекспир. В годы т.н. «перестройки», ставшей тоже своего рода безумием, произошло событие, которое надолго стало главной темой для обсуждения, событие, в котором многие искали какую-то логику, несмотря на то, что главный его фигурант совершил, казалось бы, безумный поступок.
В тот день девятнадцатилетний очкастый немецкий юноша Матиас Руст за штурвалом легкомоторного самолета «Цессна» беспрепятственно пересёк советскую границу в районе Финского залива, а спустя 6 часов, совершив два издевательских круга над Кремлём, приземлился на Васильевском спуске.
Это было 28 мая 1987 года — в День пограничника, ставшего днём позора советской системы ПВО. После этого Красную площадь некоторое время называли «Шереметьево-3». В то время был очень популярен анекдот: у фонтана возле Большого театра поставили милицейский пост — на случай, если там всплывёт американская субмарина.
А если серьёзно, то выходка молодого немецкого лётчика-любителя была символом начала конца могучего в военном отношении государства под названием СССР. В этом, скорее всего, и была логика этого дьявольского поступка, логика, которую наша официальная власть никогда не подтверждала, и, видимо, никогда уже не подтвердит.